Геннадий Стариков: "Четвертый кирпичный, где я спас братьев Кондрусевичей"

Экс-гитарист "Верасов" Геннадий Стариков о быте подпольных ВИА 70-х годов для газеты "СБ – Беларусь Сегодня": "...Играли мы на усилителях производства Владимира Янголя, знаменитого звукоинженера "Алгоритмов". Они давали прекрасный ламповый звук, но имели одну "засаду". Это был тумблер переключения фазы и противофазы. И если два усилителя не были сфазированы между собой, то беспечного музыканта могло так ударить током, что слабое сердце не всегда выдерживало".

Было это в далеких 70-х годах. Мы, культовый ансамбль "Факиры", играли в знаменитом клубе четвертого кирпичного завода Минска на танцах... Собственно, название нам досталось от ансамбля, который существовал там до нас (кстати, на бас-гитаре в нем играл юный, еще безусый тогда Александр Тиханович). Я был руководителем, соло-гитаристом и вокалистом и прекрасно помню все невероятные события того времени.

Хотя клуб был на отшибе, за аэропортом, фанаты со всего города валом валили, брали штурмом автобусы... И вот однажды подходит ко мне Володя Кондрусевич и просит взять его в наш ансамбль.

– Но мы играем тяжелую музыку: Rolling Stones, Cream, The Doors, Chicago, Led Zeppelin, Deep Purple, – предупреждаю я.

– Отлично, я с удовольствием! – парирует Володя. – Могу играть на басу, органе и рояле.

Действительно, за кулисами стоял концертный рояль, причем в отличном состоянии, на котором никто из нас не играл. Представляете, даже клуб на окраине, по сути, барак с греко-римским фасадом мог позволить себе купить концертный рояль!

– А что у тебя за бас-гитара? – спрашиваю.

– Да, вот... – Кондрусевич, смущаясь, достал из чехла странного вида гибрид, в котором я узнал бывшую гэдээровскую соло-гитару "Eterna de lux". На такой в "Песнярах" одно время играл Мулявин, на такой же в "Верасах" поначалу играл и я. Только на гитаре Володи было четыре басовые струны... И мне вспомнилось первое появление Кондрусевича в РТИ, когда он только перебрался из Гродно в Минск. Было это осенью 1968 года. Володя только что поступил в консерваторию на класс фортепиано и пришел на репетицию к знаменитым "Алгоритмам". Был он тогда в темном плаще и черном берете. И больше походил на художника, чем на рок-музыканта. Дождавшись перерыва репетиции, Кондрусевич подошел к сцене и спросил:

– Ребята, а вы слышали такую группу Love Sculpture? Они здорово играют "Summer Time"!

Мы с Володей Беляевым переглянулись и улыбнулись. Конечно, мы не только хорошо знали эту арт-рок-группу, но и играли это самое "Summer Time" в их версии уже несколько месяцев. Но нам понравилась напористость провинциального энтузиаста... Словом, как раз тогда из "Факиров" в армию уходил сильнейший бас-гитарист, красивый парень с красивым голосом Юра Левандовский, требовалась замена. Я смотрел на Кондрусевича и размышлял, не внесет ли он раздор в наш дружный коллектив. Но барабанщик Евгений Батыркин и ритм-гитарист Владимир Орлов были не против, чтобы Володя стал нашим басистом... Думаю, если бы мы в те годы уехали в Москву, стали бы в один ряд с "Араксом" и другими известными на всю страну группами. Все были молодыми, высокими, с прекрасными голосами, отлично играли и пели. Однако мы остались в Минске, довольствуясь тем, что превратили клуб четвертого кирпичного в центр андеграундной жизни...

К нам часто приезжали талантливые музыканты – это и гениальный гитарист Евгений Коновалов, и великолепный вокалист Валерий Дайнеко, и талантливый автор-исполнитель Владимир Спиридович, и младший брат Володи Кондрусевича – Павел, прекрасный скрипач и гитарист, и еще многие, многие другие. Атмосфера была фантастической! К слову, играли мы на усилителях производства Владимира Янголя, знаменитого звукоинженера "Алгоритмов". Они давали прекрасный ламповый звук, но имели одну "засаду". Это был тумблер переключения фазы и противофазы. И если два усилителя не были сфазированы между собой, то беспечного музыканта могло так ударить током, что слабое сердце не всегда выдерживало. Такие смертельные случаи были в жизни советских ВИА. Однажды нечто подобное чуть не произошло и у нас...

В один из вечеров к нашему квартету добавился Паша Кондрусевич, мы играли в четыре гитары. Затем Володя Кондрусевич решил сесть за клавиши и, сняв бас-гитару, протянул ее брату. Паша одной рукой держал свою гитару, а другой взялся за бас. А по закону подлости усилители были не сфазированы. Электрическая цепь замкнулась... В этот момент я отвлекся на настройку гитары. И только когда услышал голос Владимира Орлова, который флегматично спрашивал: "Вова, что происходит, ты можешь мне объяснить?" – вновь посмотрел в их сторону. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: Вова уже ничего не сможет объяснить. Их с Павлом языки были парализованы, руки, сведенные судорогой, железной хваткой сжимали гриф бас-гитары, а сами они тряслись в пароксизме дикого танца. В их глазах был ужас, колени стали подгибаться... Но я был опытен в таких делах, все-таки работал, как и молодые "Битлз", на заводе, в экспериментальном цехе проектного института. Знал технику безопасности и имел допуск к работе на станках и другом оборудовании под напряжением.

Впервые я увидел такое в знаковой группе "2+2", где играл на соло-гитаре, накануне I минского бит-фестиваля в радиотехническом институте в апреле 1968 года. Готовясь к фестивалю, мы репетировали на бульваре Шевченко, в квартире Володи Беляева по кличке Моня, нашего ритм-гитариста, человека с высочайшим музыкальным вкусом (честь и хвала его интеллигентным родителям, бабушке и сестре Лене, терпеливо переносившим грохот барабанов и звучание трех электрогитар!). И вот однажды наш бас-гитарист Женя Отставнов, держась одной рукой за бас, второй взялся за ритм-гитару. Началось невообразимое: он затрясся и, выпучив глаза, стал бить ногой по усилителю. Не понимая, в чем дело, мы пришли в ярость и стали возмущаться. А Отставнов вдруг грохнул по гитаре ногой... Немая сцена: стоит Женя с грифом в руке, а корпус гитары болтается на струнах.

– Меня било током, – с трудом выдавил он и бросил гриф на кресло. Тут уже в ступор впал Беляев. Гитара-то была не его, а Саши Володькина из "Пингвинов", причем мастеровая, которую тот по дружбе дал на пару дней порепетировать. На следующий день ее надо было возвращать... Хорошо, что нашли опытного мастера, который все быстро отремонтировал, да так, что никаких следов не осталось. Хозяин гитары так ничего и не узнал.

...И вот я начинаю бег через всю сцену в сторону братьев Кондрусевичей, на ходу выдергивая гитарный шнур (некогда было искать силовой щит и рубильник, счет шел на секунды). Разбежавшись, я в прыжке сильно ударяю обоих ногами в грудь, – координация благодаря занятиям футболом и прыжками в воду позволяла мне это сделать. Мы все трое разлетаемся в разные стороны и падаем спинами на пол. Электроцепь разомкнулась... Когда мы поднялись, братья показали свои ладони – они уже начинали чернеть. К счастью, все закончилось хорошо.

А я и в дальнейшем не раз спасал людей. Думаю, даже заслуживаю медали и ценного подарка от МЧС!

Оригинал публикации на сайте газеты "СБ – Беларусь Сегодня".

Фото: Артур Прупас, "СБ – Беларусь Сегодня"

Об авторе:

Родился в 1950 году в Минске. Учился в Белорусском политехническом институте, окончил Минское музыкальное училище по классу классической гитары и дирижирования (1984). Выступать начинал в составе минских бит-групп в середине 60-х. Играл в группах "2+2", "Алгоритмы", "Чародей", "Факиры", "Чары". В 1978 году был приглашен в состав ансамбля "Верасы". В 1982-83 годах - участник ансамбля "Тоніка". В 1987-1990 – гитарист оркестра Минского цирка. В 1995 году основал "Стар-клуб" – неформальное объединение музыкантов и любителей блюза. В 1996 году стал инициатором фестиваля "Блюз жыве ў Мінску". Выступает с концертами, пишет инструментальную, гитарную, оркестровую музыку и песни.