Дольник (The UNB): "Альбом в месяц – это реально!"

"Серые кардиналы" белорусского рока – группа The UNB – вовсю готовятся к первому большому концерту в расширенном составе. Накануне сольника Ultra-Music поговорил с идейным вдохновителем самого плодовитого белорусского коллектива о тиражах в 10 экземпляров, рецензиях в "Знамени юности" и "самокаверах".

– Прошлый год выдался довольно успешным для The UNB? Самим он понравился?

– Я бы не сказал, что произошло что-то революционное. Но для The UNB и не надо никаких потрясений! Вредно это для The UNB. А что касается событий… Мы, например, в прошедшем году впервые дали концерт в Москве. Не знаю, можно ли считать это каким-то новым этапом для такой "молодой" группы, но тем не менее… Кстати, мне понравилось, что разницы вообще никакой – все как на концертах в Минске. Меня больше всего умилило, что люди знают слова песен. Ладно, там присутствовала группа рьяных фанатов, которые и в "Граффити" постоянно на The UNB ходят, – с этими все ясно, тут, хочешь не хочешь, все слова выучишь. И, пользуясь случаем, выражаем им искренний данке-шон за отношение, которое мы вряд ли заслуживаем. Да, было много наших московских знакомых – тоже понятно. К слову, среди публики оказалось немало персон, которые играли в разные годы в составе The UNB. Были почти все наши основные ударники предыдущих лет: Пискунов,Ларс – они все в Москве живут сейчас. Но почему было так много других людей, которые знали тексты, подпевали – не знаю (смеется).

Девушки из Краснодара специально приехали. После концерта подошли: "Мы до последнего момента не верили, что вы приедете к нам с концертом в Россию". Как будто мы из Африки, ей-богу. Я даже прослезился. Дважды.

Ясно, что в клубе были и те, кто специально пришел, и те, кто все время туда ходит. Клуб "Проект ОГИ" – вроде как считается культовым у них в городке. Так что приятной была и реакция тех, кто вообще первый раз слышал нас. После концерта подошли ко мне ребята такие интеллигентно-бородатые. Говорят: "А вы, наверное, с медицинским образованием?" – "Нет, а что такое?" – "Ну, там у вас чуть ли не в каждой песне точные диагнозы, термины". А я подумал: а ведь на самом деле – во многих вещах какие-то медицинские штуки присутствуют. "Увы, – говорю и вижу, что они как-то погрустнели, – Но я почти врач, у меня много друзей врачей и вообще мама – медик". Тут у них отлегло. Понятно же, что мама-медик – это уже диагноз!

– В конце года вышел альбом ремиксов "Части", который вызвал довольно разную реакцию у слушателей и критиков.

– Альбом специфический, он и должен был таким быть. Многие не понимают его. Некоторые фанаты The UNB купили-послушали: "Не, я не слушаю такое, не мое". Мол, не The UNB это вовсе. Не соглашусь. Те немногие, кто досконально знаком с нашим многолетним творчеством, – я, например, – могут подтвердить, что у The UNB время от времени случались такие экспериментальные альбомы, почти целиком электронные. Мы их ваяли в Солигорске практически вдвоем с Валерьянгом Буракиллером. Я накладывал живую гитару, вокал, а все остальное делалось на компьютере –сэмплы всяческие и, не побоюсь этого страшного слова, лупы. Примитивно, но по-честному. Там такой минимализм… сейчас модный. Так вот, "минская ячейка" во главе с нашим нынешним басистом до сих пор ненавидит те "эксперименты". Так что все нормально.

– Может пора оцифровать все те альбомы, записанные еще в 80-ые?

– Некоторые альбомы мы не слушали лет 15. Они еще на бобинах. Их сейчас даже страшно брать в руки: может, они там уже рассыпались или склеились. Но их восстанавливать надо, согласен. Многие вещи мы вообще не помним. Я смотрю списки: лишь по названиям помню, что некоторые песни классные. Если сейчас послушать, мы бы обязательно вытянули что-нибудь старое. Мы и сейчас на концертах периодически играем несколько совсем древних песен, но не играть их нельзя – они качают до сих пор. Первая версия "Вряд ли это я" появилась, например, в 1985 году на альбоме "Лошадь взяточника". "Свой стыд" – с записанного в 1983 году единственного альбома группы The Blackmailers, которая годом позже и превратилась, по сути, в The UNB. А "Скинуло кафтан зеленый лето" – наследие солигорской группы Supercake, в которой я играл с братьями Маевскими, c альбома "Левая нога" 1983 года, если не ошибаюсь…

Так что нужно взяться за реставрацию. Сейчас-то оцифровать – это не какие-то сверхпроблемы. И необязательно гнать. Пусть хотя бы один альбом в месяц оцифровывается…

– Хватит еще на много лет!

– Понятно, что не обязательно это выпускать. Хотя нет, все равно выпустим хотя бы тиражом в 10 экземпляров. Истинные фэны, думаю, будут вообще в экстазе – они все время просят что-то архидремучее.

– Бокс-сет из 10 дисков.

– Нет, из 10 чемоданов! (смеется)

– А ведь многие до сих пор не верят, что в вашей дискографии уже 105 альбомов.

– Ну да, считают, что это типа миф такой. Просто некоторые почему-то думают, что это какая-то аномалия. Хотя на самом деле, все просто. Вот мы в этом году сыграли 12 концертов, в прошлом – тоже 12. В среднем – концерт в месяц. А в 1984 году – самом нашем плодотворном – было записано 14 альбомов. Получается та же фигня, что и сейчас. Нам ведь все равно приходится собираться на репетиции, потом мы играем концерт. Так и раньше было, только вместо концерта – альбом. Делалось все быстро: сочинили, записали в тот же день. Причем это все происходило на дому, в комфортных условиях – ни платить никому не нужно, ни ходить никуда. Так что альбом в месяц – это реально! Понятно, что качество было тогда сомнительное. Я не только качество записи имею в виду. Но ведь перло, драйв!

– В следующем году снова порадуете нас парочкой новых альбомов?

– Надеюсь, как минимум парочкой. Сейчас выйдет "Си" – этакий сингл… из 13 песен. Для The UNB это сингл (смеется). "Си" – потому что там есть некоторые песни, которые не вошли в альбом "Соль". И вообще за последнее время накопилось много интересных "внеальбомных" вещей: те же песни к трибьюту Шугалея, другие раритеты. Нам они нравятся. Поэтому, чтобы как-то их объединить, решили сделать такой релиз.

Параллельно приступаем к альбому "Крот-фронт". Там уже практически все вещи готовы. Вот-вот приступим к записи. Что в него войдет? Мы традиционно в свои альбомы включаем пару "самокаверов", как мы их называем. Только из-за того, что вещь была хорошая, а запись – жуткая. Поэтому и в недавнем "Д’Урбане" были старые, переделанные песни. И в "Крот-фронте" будет пара. "Бад-Зальцунген", например. Ее, наверное, мало кто и слышал в первоначальном варианте, на одноименном альбоме 1993 года. Мы на концертах ее начали играть несколько лет назад. Опять же "Волосы в огне" – мне изначально не нравилось, как она записана. Остальное – новье. Некоторые, правда, уже обкатаны на концертах: "Три судьбы", "Пикачу", "Элен Полэтилен. Часть II", "Сверхчеловек". Все это будет в "Крот-фронте". Плюс много абсолютно свежих вещей.

– Сейчас многие музыканты записали песни-приглашения на ваш концерт 15 января. Те же "дюбеля", Бенька, Помидоров, Носорогов…

– О да, мы тронуты. Причем есть подозрение, что давно… Приглашения отличные. Мы, наверное, придем. А клип с Бенькой просто сразил – высокое искусство! Нет я, серьезно, без иронии. Вообще-то я про песню говорю (смеется).

О Михее… Интересно было, как мы с ним познакомились. Осенью 2008 года я заехал чего-то там дописать на студию Osmos. Компанию мне составил Храмой – мой извечный друг, самый первый басист The UNB, соавтор "Узурпатора Стромбуса", вышедшего впервые, кстати, на альбоме "Мозг Сигизмунда" в 1993 году, и еще, как минимум, нескольких десятков опусов. Так вот, Храмой говорит: мол, первый раз иду в дом – надо взять! И взял коньяку. Я, кстати, был за рулем – почему все и помню так подробно. Приходим на студию, а там – Михей. Он такой: "О, The UNB, живые легенды!"Думаю, что за провокация? О том, что мы живые легенды, кроме нас самих, тогда мало кто знал. А Михей начинает цитировать какие-то песни The UNB, которые вообще в Минске "не ходили". Оказалось, что у нас был общий знакомый – художник Олег Елизаров, он же Елизар. Настоящий художник, колоритный такой, с сумасшедшинкой во взгляде… Кстати, обложка нашего альбома "100/20" 2003 года – его рук дело. Так вот, они с Михеем, оказывается, учились в Витебске, тусовались, и Елизар привозил кассеты из Солигорска, какие-то вообще старинные альбомы The UNB. Короче выпили тогда Храмой с Михеем тот коньяк, в результате вы можете услышать "у-у-у!", то есть "брачный зов йети" в исполнении Храмого и "драматический кашель" Михея в композиции "За красоту!", вышедшей на "Частях". Такая вот произошла творческая встреча. А вообще то, для протокола, на студии Osmos алкоголь вовнутрь употреблять строжайше возбраняется, так что я мог тут за давностью лет чего-нибудь и напутать, может и не так все было…

А Елизар, к сожалению, умер в позапрошлом году. И последний трек в "Частях" посвящается ему.

– 15 января вы впервые сыграете в расширенном составе. Будут тромбон, труба, клавишные, еще одна гитара. Наверное, давно была идея сделать такой концерт?

– Я всегда был против расширенных составов и прочих адских биг-бендов. Да я, если честно, только-только успокоился, когда мы основной состав сузили до идеального количества-то есть трех человек. Я больше скажу: если в первый, на мой взгляд, "золотой" состав The UNB входили я, Храмой и В. В. Пискунов, то нынешний состав безусловно является вторым "золотым". В него, если кто к стыду своему не знает, входят басист Игорь "Теодор" Василевский, он же IV, ударник Дмитрий Алейников и, как ни странно, я. Что значит "золотой"? В первую очередь, это состав единомышленников. Единомышленников, потому что всех терзает одна и та же мысль: "Боже, что мы творим?"

А тут на тебе – семь душ! А что делать? Время вносит коррективы. Будем делать концерт из нескольких сетов: и втроем, и в расширенном составе. Когда нужно было придумать слоган концерта, родилось неплохое название – "От трех до семи". Правда, пенитенциарной системой попахивает. Так что: "От трех до семи условно". Гурьбой сыграем те вещи, которые были изначально записаны в таком звучании. Ведь есть такие песни, которые играешь на концертах, а в голове постоянно крутятся эти "дудки", которые записаны на альбоме. Так недолго и крышей съехать. Поэтому расширение состава – мера скорее психотерапевтическая… Посмотрим, что выйдет из этой затеи. Посмотрим, так как планируем зафиксировать сие действо на видео.

– А ведь у вас в видеографии уже есть один DVD.

– Тот DVD с концертом в "Граффити" иллюстрирует, как бы это помягче сказать, раннюю стадию нашей концертной деятельности. В том составе мы играли вживую только во второй или третий раз. Я, помнится, в то время жутко волновался, забывал слова и ноты, комплексовал от этого и падал на сцене в легкие обмороки. То есть, по большому счету, сейчас ничего не изменилось… Мы вообще первый концерт сыграли только в 2003 году. Это ведь совсем недавно по меркам The UNB!

Тут вот какая история. Меня соратники двадцать лет кряду долбили: давай, мол, играть концерты. А на кой, упирался я, нам это надо? А как же, блин, природная скромность, меня сызмальства украшающая? Да это ж вообще стрем! Для меня было просто неприемлемо выйти на сцену. И технически непонятно. Ну представь: 20 лет человек записывался, сидел перед микрофоном с гитарой, пел, листик перед носом висел со словами. А тут – стоя! Да еще одновременно петь, играть и помнить слова! Да все это на людях! Натерпелся, короче…

– Как идет подготовка к концерту? Сложно ли было сыграться с незнакомыми музыкантами?

– С духовиками вообще все просто получилось. Дуют профессионально. Вот с гитарой было интересней: нужно было как-то раскидать партии, которые всю жизнь играл только я, чтобы не было каши. Но Дмитрий Гаврилик вписался очень гармонично – и все, по-моему, получилось. А Макса Ивашина я вообще знаю очень давно. Не помню даже, с каких годов. Ага, с 92-го, когда он рецензии на The UNB писал еще в "Знамени юности". Он в это время играл в "дюбелях", у них уже были вполне качественные на то время записи. А мне было пофигу – мы писались в общаге. Я, как примерный семьянин, барствовал в отдельной комнате. Один. Семейство было эвакуировано в город белорусских шахтеров – мало ли что. Там же, в комнате, стояли гитары, ударная установка, усилки, все дела. Это и была студия Beer – записывающее, так сказать, подразделение нашего бессменного лейбла Superrockers. Пока я поутру продирал ясны очи, народ уже подтягивался, и мы записывались… Короче, как-то вечером мы и пригласили туда Ивашина на "баночное" пиво, а оно тогда было модно подавать к столу исключительно в трехлитровых банках. Ближе к ночи Макс по-английски, не попрощавшись, растворился в пространстве, а может и во времени (смеется). А сейчас с ним работать очень комфортно – он уже не растворяется. Ни в чем.

Ну, все. Заболтался. Ждем всех 15-го. Синсерли ерз, The UNB.

Текст, фото: Вячеслав Радионов, Ultra-music.com