"Кассиопея": "Нам не страшно, нам не грустно, нам хорошо" (+видео)

Белорусская группа "Кассиопея" выпустила новый альбом "Сердце отдаю детям" – 12 феноменальных сюрреалистических поп-песен про орков, Леди Гагу и астрономов-алкоголиков. "Афиша" позвонила вокалисту "Кассиопеи" Илье Черепко-Самохвалову в Минск и расспросила его о старости, эскапизме и выступлениях под фонограмму.

– Предыдущий ваш альбом, "Стивен Кинг и мы" был абсолютно цельным, там четко просматривалась общая тема – смерть. Каким вам кажется "Сердце отдаю детям"?

– Он нам тоже кажется абсолютно цельным. Хотя бы в том смысле, что там нет дергания в сторону различных тем. Мы там не жонглируем космосом, потусторонним миром, неземным. На "Сердце" все происходит в этом мире – и люди, которые этот мир представляют, связаны конкретными человеческими чувствами.

– По-моему, раньше вы песни в смысле звука собирали совсем из какого-то мусора. Чем больше проходит времени, тем он становится сфокусированнее. Это специально?

– Мне сложно сказать, потому что звук – это целиком Сашина заслуга (имеется в виду Александр Либерзон, клавишник "Кассиопеи". – Прим. ред.), не наша. Просто это же естественная эволюция. Саша достаточно внимательно к себе относится и к тому, что он делает. Вот и результат. Хотя Либерзон, конечно, не в одиночку все вытворяет. Он сочиняет какую-то канву мелодическую – а потом мы вместе придумываем смысловое начало и структуру, и отсюда песня развивается.

Слева направо: Александр Либерзон, Сергей Соколов и Илья Черепко-Самохвалов. Собственно, на альбоме "Сердце отдаю детям" есть даже песня "Мозги", где подробно описываются повадки каждого из участников коллектива

– Вы до сих пор играете концерты под минус? Вам не обидно, что концерты получаются настолько проще записей?

– Да, под минус. У нас же нет живого барабанщика, а если бы он был, это только хаос бы дополнительный внесло. А на концерте разве должен быть сложный звук? Концерт, мне кажется, существует для ног. Для головы тоже, но для ног – в первую очередь. Мы не симфонический оркестр и не группа Einstürzende Neubauten, нам в первую очередь интересен оргиастический момент.

– Если концерты для ног, то для чего альбомы? Вы знаете, чего пытаетесь добиться своими песнями?

– Само собой. Удовлетворения душевных потребностей своего эго, чего же еще. Это не значит, что это только для нас, но есть такая верная формула: если это нравится тебе, то, скорее всего, понравится другим. Кайф невозможно изобразить. Поэтому в первую очередь нужно держаться за то, про что ты сам понимаешь, что это хорошо. А если кому-то так не кажется, всегда есть защитная реакция: сказать, что они болваны.

– "Сердце отдаю детям", по-моему, в разы грустнее и спокойнее всего, что вы делали раньше. И вообще, он, кажется, про возраст.

– Сложно сказать. Изнутри же об этом судить всегда очень трудно. Часто бывает, что авторы, предваряя выход альбома, говорят, что они ничего подобного никогда не записывали, мол, чувствуют в себе новые силы... А на выходе публика решает, что это какое-то скучное говно. Авторы неизбежно сталкиваются с тем, что они ничего не понимают. И вообще – автор, конечно, очень тяжеловесное слово. У нас же просто нет времени, чтобы задуматься над тем, насколько что-то хорошо или плохо. Единственное, что нами движет, – желание делать. Иначе можно в инвалида превратиться сразу же.

– Еще есть такое ощущение, что вы немного боитесь стать заложниками собственного творческого метода и пытаетесь из него вырваться. Песня "Глупышка" вот на вас вообще не похожа.

– Да-да, может, и так. Но это происходит легко и играючи, вот что важно. В этом нет заранее оговоренной концепции. Есть такая песня – оп, непохожа. Ну и что? Нам не страшно, нам не грустно, нам хорошо.

Так "Солнце", одна из смыслообразующих песен с альбома "Сердце отдаю детям", играется вживую

– Для вас очень важна внешняя форма вашей музыки – костюмы, ваше театральное поведение на концертах?

– Конечно, важна. Когда ты человеку на голову вываливаешь кучу непотребщины, падающих тарелок, шумов и пердений, естественно, невозможно петь это с серьезным лицом и от имени человека с улицы. Потому что музыка этого не предполагает. Сказочная музыка – и люди, которые ее продуцируют, тоже должны быть сказочниками или сказочными персонажами.

– Мне лично после "Сердца" окончательно стало ясно, что "Кассиопея" и "Петля пристрастия" очень похожи в том смысле, что это разные реакции на одни и те же вещи. Как вы для себя их различаете?

– Да-да, так и есть. "Петлю" и "Кассиопею" разделяет пропасть, но в то же время есть понятие "борьба и единство противоположностей". Я просто недостаточно компетентен, чтобы это объяснить на пальцах. Не хочу пускаться в рассуждения. А себя я в них, конечно, по-разному ощущаю, я же играю с разными людьми. Они приятели и знакомые, но они не дружат и уж точно не единомышленники.

– Вы часто говорите, что для вас важным источником вдохновения является алкоголь. Это ведь не шутки?

– Какие к черту шутки?! Конечно, это так. Дело не в том, что это какое-то специальное средство, чтобы из себя что-то вытянуть. Мы просто на личностном уровне очень любим алкоголь. Мы алкоголики, но только второй степени, прошу заметить! Поскольку алкоголь занимает определенное место в нашей жизни, то нужно с этим мириться. Но уж точно не нужно делать вид, что этого нет.

– Песни "Кассиопеи" – это про побег от реальности?

– Да ясное дело! Реальность нужно менять, вот что. И у нас есть свое предложение на этот счет: реальность по нашему разумению должна быть вот такая, как в наших песнях. Мы это и проповедуем.

**************

Текст: Григорий Пророков, Afisha.ru
Фото: Александр Жданович