Алекс Дэвид ("Atlantica"): "Я перестал волноваться, что о проекте скажут"

Интервью Виктории Поповой с лидером "Atlantica" Алексом Дэвидом для газеты "СБ - Беларусь Сегодня". Об эгоизме, социофобии, перфекционизме и новом альбоме "Taboo".

Он долго прикрывался бэк–вокалистами... В разные годы существования проекта "Atlantica" за плечом у Алекса Дэвида на подпевках работали Димитр, Виталий, Лена... Текучка кадров в группе становилась даже неприличной, настолько, что, говорят, мама Алекса — простой филолог из Браслава — не выдержала, позвонила сыну в Минск и строго спросила: "Алеша, когда ты уже наконец определишься со своими бэк–вокалистами?" Маму Алекс Дэвид (урожденный Алексей Набеев) успокоил, признался наконец, что комфортнее ему все–таки одному быть на сцене и с бэк–вокалистами, пожалуй, покончено.

С частым гостем утренних телеэфиров — Алексом Дэвидом — мы встретились обсудить новую пластинку группы "Atlantica" "Taboo", вскрыть эгоистическую сущность любого талантливого человека и вывести на салфетке формулу хита.

— Второе образование у тебя — экономист, правильно? Прости, Алекс, но это очевидно, что экономист из тебя никудышный. Вот часто пишут: мол, белорусские группы (где это я читаю постоянно?..) гастролируют за бензин, гонораров им не платят и в регионах не ждут. Проект "Atlantica" — не исключение?

— За бензин и за картошку? Никогда! Я выступаю только за деньги. Ну или бесплатно, если меня об этом друзья попросят. А экономист я действительно плохой, совершенно не умею считать деньги и понятия не имею, как нужно себя продавать. Моя жена — мой счетовод. Надеюсь, что пожизненный... Мы с ней, допустим, не считаем зазорным, когда музыкант участвует в "корпоративах". Артисты — суть лицедеи, и мне, например, все равно: в клубе выступать перед жующей публикой или в концертном зале. Главное, что не приемлю, — фонограмму. Все остальное переживаю спокойно.

— А мне вот показалось, что ты несколько неспокоен: по сторонам озираешься, нервничаешь, куришь много... Не любишь общественных заведений?

— Признаюсь, я социофоб. И порой ненавижу себя за свой гипертрофированный перфекционизм: постоянно боюсь что–то сказать не так, сделать... Боюсь, что обо мне неправильно подумают...

— Как же тебя с такими "показаниями" в шоу–бизнес допустили? У нас здесь все на виду, на поверхности...

— А ты знаешь, наверное, в терапевтических целях. Только с выходом третьей пластинки — "Taboo" — я понял, что перестал волноваться, что о проекте скажут.

— Я заметила. В новых песнях ты словно бы отпустил погулять пафосного Алекса Дэвида и звучишь теперь человечнее. Появились новые оттенки и нюансы в настроении. Пару песен из "Taboo" меня элементарно в кресло вдавливают — чудо как искренни и хороши!

— Во–первых, я позволил себе остаться одному на сцене: никто ведь ничего не обещал бэк–вокалистам "Atlantica"... Во–вторых, действительно отказался от монотонного классического саунда, все, кто по–прежнему ждет от "Atlantica" схожестей с "Депеш мод" или "Камуфляж", наверное, не получат свою порцию счастья. Вместе с нашим сопродюсером Павлом Барановским мы пригласили для работы над "Taboo" совершенно нового человека — Олега Ивановича. Он потрясающий гитарист и очень правильно чувствует современную музыку. Он однажды затащил меня в студию и заставлял петь "иначе", до тех пор, пока я не пойму, наконец, что это хорошо, что я умею быть другим. До сих пор слушаю наш новый альбом и удивляюсь: "Это правда? Разве это я пою? Я так умею? Ух ты!" А за комплименты, конечно, спасибо.

— Да, пожалуйста. Мне не жалко. Вокруг так много разговоров об ущербности наших артистов, о нашей культурной провинции... Ты вот сейчас тоже мельтешишь на голубых экранах, потом с тобой журналисты наиграются и пластинка "Taboo" ухнет в вечность.

— Да, уйдет в небытие... А возможно, и нет. Иногда я жалею, что стал участником шоу–бизнеса. Как у профессионального переводчика у меня были неплохие перспективы сделать карьеру в крупной зарубежной фирме, из которой я, кстати говоря, однажды уволился и приехал домой в Браслав. У папы тогда были проблемы со здоровьем и мне хотелось быть рядом. Родители, точнее, мама, наверняка до сих пор не понимают, зачем я столь легкомысленно тогда обошелся со своей блестящей карьерой... Но я очень рад, что отцу удалось выкарабкаться... А у меня появилась "Atlantica". Порой возникает ощущение, что этому музыкальному проекту я чего–то недодал... Или, быть может, сделал что–то не вовремя? Допустим, наш предыдущий альбом "Urbanoid" многие недопоняли. И только сейчас иногда звонят композиторы, мнение которых я уважаю, говорят, что начинают "въезжать" в него...

— Городское пространство, динамика мегаполисов — это все очень модные интересные теории, но сколько их, таких тем, "преждевременных" для нашей местности?.. Умение оказаться в нужное время в нужном месте — это ведь тоже целая наука.

— А знаешь, где мое экономическое образование мне пригодилось? В написании песен. Точно–точно. Вот там это работает. Часа в три ночи, когда весь дом спит, я сажусь к пианино и пишу музыку. А по сути ведь просчитываю мелодическую математику. Музыка — это математика. И с вероятностью на сто процентов я могу предсказать "хитовость" песни.

— Ого! Многие композиторы, наоборот, говорят, что "хитовость" — это тайна за семью печатями... Тогда скажи, какая песня из "Taboo" станет хитом?

— Композиция "I Always Sail To Your Shore" — это стопроцентный хит. Вот увидишь.

— Что ж, вернемся к нашему разговору лет эдак через десять...

Оригинал статьи на сайте "СБ - Беларусь Сегодня".