Татьяна Замировская: "Уже не аутсайдеры"

Татьяна Замировская о концерте "Ляписов" в Вильнюсе для "БелГазеты": "Если раньше, еще до запрета, фраза "Мы – космический цирк аутсайдеров!" звучала со сцены практически регулярно, то после того, как эти слова превратились в, гм, отчасти факт, Михалок резко снизил градус шутовства. И между обычными сценическими шуточками теперь он говорит спокойным голосом: "Мы никакие не аутсайдеры. Просто нас меньшинство. Но зато мы – авангард"".

Недавно мы с друзьями съездили в Вильнюс на концерт "Ляписа Трубецкого": хотелось послушать "Веселые картинки" живьем. Кстати, в Вильнюс теперь очень легко ездить: белорусам судьба подарила новый поезд, который идет всего три часа. Пока не закроют все границы, мы можем играть в мгновенную Европу. Впрочем, речь не об этом.

На "Ляписов" мы собирались еще давно, но во время варшавского концерта у меня не было визы, а в Чернигов, как нам показалось, ехать было не очень интересно. Вообще, Михалок объявил нынешний тур "концертным турне вокруг Беларуси", и это, конечно, отличная шутка, только немного грустная.

Тот факт, что белорусы вынуждены ездить за границу, чтобы попасть на концерт лучшей рок-группы республики (и, между прочим, всего бывшего Союза, скажем честно), вряд ли выглядит абсурдным в общем потоке локальных сюрреалистических реалий. Тем не менее, трансформация сценического образа самого Сергея Михалка "в связи с предлагаемыми обстоятельствами" (так он теперь уклончиво называет свой нынешний статус на родине) выбивает почву из-под ног – если раньше "Ляписы" могли без проблем позиционировать себя певцами боевого левацкого сюра, то в ситуации, в разы более абсурдной, чем их космические поэмы, они противостоят реальности единственным возможным способом – то переходя в щемящую, откровенную прямолинейность, то противостоя абсурду еще большим абсурдом, доводя его до вселенского абсолюта.

Михалок любит отрицать все, к чему его пытаются приписать – но оказавшись "запрещенным", он предпочел не закрывать глаза на этот факт, жестко высказаться насчет всего, а потом начать разбивать собой же сконструированные смысловые конструкции и едко шутить уже из свежеобретенного статуса "аутсайдера". И если раньше, еще до запрета, фраза "Мы – космический цирк аутсайдеров!" звучала со сцены практически регулярно, то после того, как эти слова превратились в, гм, отчасти факт, Михалок резко снизил градус шутовства. И между обычными сценическими шуточками теперь он говорит спокойным голосом: "Мы никакие не аутсайдеры. Просто нас меньшинство. Но зато мы – авангард". Когда государство начинает говорить на языке космических эвфемизмов, в определенном смысле присваивая сценический язык "Ляписов", Михалок отрекается от своего прежнего дискурса и начинает рубить наотмашь. Впрочем, тут тоже есть нюансы.

О них и хотелось бы поговорить.

Вообще, у "Ляписов" любопытная карма. Раньше Михалка обвиняли в том, что он притворяется рокером (помните скандал вокруг "Рок-Коронации-1996"?), а потом вдруг оказалось, что группа вообще-то играет рок-музыку. Потом Михалка обвиняли в том, что он притворяется диссидентом и играет в революцию – а теперь выясняется, что уже не важно, играл он, не играл: его практически вынудили стать тем, в кого он играл. Сергей интуитивно чувствует, что ему кармически противопоказано отождествляться с чем угодно вообще – поэтому как только он чувствует, что его действия, песни, мысли или совокупность философских воззрений можно как-то назвать и к чему-то привязать, он начинает либо убегать от этого, либо трогательно отшучиваться. Что ж, каждый приходит к состоянию блаженной пустоты таким способом, который ему удобен, это все не очень важно.

Во время своего интервью "Белсату" перед варшавским концертом Михалок был немного растерян. Серьезным, лишенным привычной причудливой дурашливости голосом, он говорил жесткие, правильные и в каком-то смысле отчаянные вещи. Было заметно, что ситуация "запрета" его сильно шокировала, и что броня сокрушительного юмора, самоиронии, мощнейшего нигилистического импульса еще не наросла. Лично меня поразило, что Михалок перешел на скупой, жесткий и колючий, как нож, язык предельно ясных, суженных понятий.

Оказывается, это был всего лишь период – скажем так, период принятия нового статуса. В Вильнюсе все было иначе – шероховатые узкие определения превратились в космические абстракции, взрывоопасные и массивные, как самосвал гексогена. Сергей снова рассуждает со сцены о Космосе, но вместо эгрегоров и ангелов вещает что-то, сильно напоминающее начало "Звездных Войн" – о Черном Лорде Дарте Вейдере и о том, что Империя Должна Рухнуть. Сказка за сказкой, привычный формат. "Но вы ведь сами все понимаете" – негромко замечает он в микрофон. И даже когда над толпой появляется бело-красно-белый флаг, он произносит что-то о том, что вот, мол, наконец-то, всемогущий световой луч всесокрушающего космического добра распростер свои пронзающие небытие фотоны в неуютной черной тьме дальнего Космоса (ну, или вроде того), отчаянно импровизируя, и это очень круто – если бы он сказал: "Ой, флажочек, спасибо!", все бы рухнуло в тот же момент.

"Литовский" Михалок, в отличие от "польского", невиданно бодр, полон осознанности и постоянно шутит. Более того – он на нужной волне: не случайно, куда бы мы ни шли в Вильнюсе, мы неизменно встречали его практически всюду. Ну, это понятно, что белорус в Вильнюсе постоянно будет встречать белоруса. Но если этот белорус – именно тот, ради которого вы приехали в Вильнюс, ситуация меняется.

Концерт был построен в форме опровержения всего, что говорят про группу. "Нам пишут", вопрос-ответ. Михалок, например, озвучивал одно из расхожих предположений – что группа, например, ударилась в политику – а потом развенчивал его привычными кафкианско-хармсовскими нагромождениями символов и, в некоторых случаях, песнями. Отвечая на воображаемую претензию слушателей о том, как можно в нынешней ситуации сочинять добрые веселые панк-песенки, он отметил, что мечтает о том, что когда "обстоятельства переменятся", группа будет сочинять и петь именно такие песни: простые и смешные, вроде "Принцессы" и "Котика" (тут же прозвучал целый сет подобных песен). Опровергая, скажем, предположение о тяготении коллектива к мистической теологии и религиоведению, Михалок сообщил, что текст песни "Я верю" следует понимать исключительно как детскую считалочку. В общем, в итоге получился все тот же абсолют, блаженное ничто, практически просветление.

Да, что касается собственно программы "Веселые картинки". Оказалось, что это какой-то ляписовский "Сержант Пеппер": из-за цветастых аранжировок и отсутствия духовых значительную часть песен не очень удобно играть живьем. Зато в тех, которые удобно, очень любопытно переделали аранжировки: синтезаторные партии в "Принцессе" играют на гитаре, а "Грай" с усиленной, пульсирующей партией баса, теперь звучит как космический гимн: Михалок, распевая ее, превращается в локального белорусского Боно, и поет, причем, даже лучше небелорусского. Вообще, это удивительно, насколько "сыгранно" звучит группа и насколько удивительно хорошо стал Сергей петь. То есть нет, он и раньше круто пел, и группа тоже отлично играла. Но как человек, услышавший их после перерыва в целый год, я не могла не заметить разницы – сейчас они звучат как группа мирового уровня, не российского даже, и не СНГ-шного тем более. Неудивительно, что литовцы, пришедшие на концерт (их была где-то половина от всех присутствующих, остальные были белорусы и ЕГУ-шники, которых почему-то хочется выделить в отдельную категорию) постоянно улыбались, пусть и не всегда танцевали.

Зато мы заметили на концерте Алеся Михалевича. Он и улыбался, и танцевал, и вообще выглядел отлично. "Он такой высокий, оказывается!" – мечтательно закатила глаза моя подруга. Это, конечно, прекрасно, что музыка "Ляписов" так влияет на бывшего кандидата – он выглядел как абсолютно счастливый, спокойный, примирившийся со всем, что происходит внутри и снаружи, человек. Хотя, конечно, это временный эффект – просто когда ты находишься на концерте "Ляписов", возникает мимолетное ощущение того, что Все Происходит Правильно. Что происходящее вокруг – небольшой, временный эталон некоего мирового порядка – пример того, как все должно быть, и когда-нибудь будет, наверняка. "Все равно нужно пытаться находить во всем только светлые эмоции и радоваться, несмотря ни на что!" – объявил Михалок в конце, после чего сказал "Жыве Литва!" и пообещал, что обязательно пригласит гостеприимных литовцев на свой концерт в Минске, который обязательно состоится "или в Парке Челюскинцев, или на площади Независимости". Ну вот, поняла я, теперь уже Михалок зовет всех на площадь, куда катится мир.

Ну хорошо, я понимаю, мы сейчас перехвалим Михалка и начнется полная фигня, да? Так вот, не начнется. Он это все и не прочитает даже – у него более внутренние эталоны правильности всего. К тому же, полная фигня там уже случалась, еще в девяностые, скажем тем. Собственно, когда меня спрашивают, чем мне близка эта группа, я всегда отвечаю: просто это пока что единственный находящийся у меня перед глазами пример того, что любая фигня, которую ты сам сотворил со своей жизнью, обратима. И даже если ты полностью потерял себя, всегда можно вернуться. Короче, это все дает какую-то надежду, а это в нашей ситуации главное.

Оригинал статьи на сайте "БелГазеты".

Об авторе:

Журналистка, писательница. Родилась 11.04.1980 в Борисове. Окончила факультет журналистики БГУ (2002), аспирантуру (2006). На постоянной основе сотрудничала с изданиями: "Музыкальная газета" (журналист, обозреватель, 1997-2007), газета "Молодежный проспект" (обозреватель, 1998-2001), журнал "Наш" (Днепропетровск, Украина; обозреватель, 2002-2007), журнал "Джаз-квадрат" (редактор, 2002-2003), журнал "Развлечения и отдых" (обозреватель, 2004-2006), журнал "Доберман" (редактор, 2008-2009), "БелГазета" (обозреватель, 2005 – наст. время).